Край забытых богов[СИ] - Алина Борисова

— Изображать? — вампир смотрел на меня все более изумленно. — И откуда ж, позвольте спросить, у человеческой девы могли возникнуть подобные мысли? — В его представления о человеческих девах я явно и решительно не вписывалась.

— У-у, три года работы в Центральном Государственном архиве дали мне возможность ознакомиться с очень разными документами, в том числе и теми, что не слишком–то вписываются в официальную версию, — помнится, один авэнэ рассказывал, что в наших архивах и библиотеках чего только не найдешь, просто никто не ищет. Вот любознательная я и отыскала. — Правда, мои институтские преподаватели очень не рекомендовали мне ссылаться на эти документы в своих курсовых, что было, конечно, обидно, но я все понимаю, люди опутаны правилами и предписаниями не меньше, чем вампиры. К счастью, судьба свела меня с Лоурэлом…

— В каком институте вы учились, простите?

Вопрос ожидаемый. Так ведь и ответ мне еще вчера подсказали.

— Человеческой истории и архивного дела. Это в Новограде. Знаете, всю жизнь жила на соседней улице и мечтала туда поступить. Но даже и представить не могла, что однажды мне доведется прикоснуться к столь древней истории. И изучить, прямо на месте, не только особенности быта давно ушедших людей, но и особенности быта, психологии, образа мыслей ныне живущих вампиров, — и смотрю широко раскрытыми от восторга глазами, как милейший Нарданидэр справляется с потоком вылитой на него информации.

— Вот как? Неожиданно, — вампир чуть качает головой, пытаясь подобрать слова. — Знаете, прекрасная дева, я столько лет изучаю людей, но оказался как–то не готов, что кто–то из людей приедет изучать нас.

Если это поможет вам взглянуть на людей по–новому — всегда пожалуйста, молча улыбаюсь озадаченному вампиру. Или хотя бы увидеть меня не только как «кровеносную куколку».

А ведь он уже забыл, как меня зовут. Вернее, даже и не запоминал. Так что Лоу был прав, менять имя смысла не имело. Им всем без разницы, они его и не слышат. И уж тем более никто не помнит, как звали погибшую человечку авэнэ.

Меж тем мы неспешно идем меж расставленных в свободном порядке шатров, так похожих на тот, что я оставила среди вечных снегов Сияющих гор. Тюльпаны цветут и здесь, радуя глаз своим хаотическим многоцветьем. А впереди, метрах в трехстах от последних палаток возвышается ровный округлый холм. И, похоже, светлейший Нардан ведет меня именно к нему.

— Так вы хотите сказать, что пересекли Бездну исключительно из исследовательских интересов? — возобновляет беседу начальник экспедиции с лукавой улыбкой.

— Конечно. Зачем же еще? — не сразу понимаю ход его мыслей.

— В основном ее пересекают из–за любви.

Ах, вот в чем дело. Справился с удивлением и вновь пытается встроить меня в рамки всевампирского шаблона. Влюбленная дева, отдающая жизнь ради них, прекрасных. Нет, Великие, в это я играть не готова.

— Из–за любви ее стоило бы пересекать в обратном направлении. А если вампир согласен на гибель собственной возлюбленной — о какой любви может идти речь? Ну что вы, светлейший Нарданидэр, если бы Лоурэл любил меня — меня бы здесь не было.

— А вы? — не сдается вампир.

— А если бы я любила его — меня возмутила бы его готовность пожертвовать моей жизнью ради прихоти. И любовь бы прошла. Так что не выдумывайте то, чего нет. Я глубоко уважаю Лоурэла как мудрого, высокообразованного вампира, и ценю то время, что мы провели и проводим вместе, но любовью все же принято называть несколько иное.

Он лишь качает головой на мои слова. Неудивительно, ведь даже Лоу предпочел бы, чтобы я рассказала о великой любви. Это для них так понятно, так обыденно. Вот только мне была слишком неприятна сама мысль, что кто–то будет считать, что я могла поверить в такую любовь. И Лоу со мной согласился, хотя так и не понял, чем лучше вариант «из любви к науке». Да наверно, ничем, если б я не знала, как недорого стоит «любовь» вампира.

Последний шатер остался позади. Мы вышли на открытое пространство. По–весеннему свежий ветер нещадно трепал мои отросшие волосы. Еще недостаточно длинные, чтоб заплетать из них косу, но давно уже не столь короткие, чтоб походить на вампирскую стрижку. Отвела от лица спутанные пряди, разглядывая открывшийся пейзаж.

Горы были здесь значительно ближе, сплошь покрытые хвойным лесом, они тянулись, неровной бесконечной стеной, окаймляя долину. Небольшие группы деревьев то там, то здесь разбавляли ставшее уже привычным однообразие степного пейзажа. Рассекая долину стальной стрелой, несла прочь свои воды река, неестественно прямая на этом участке. А прямо перед нами возвышался очень странный холм.

Нет, он не был округлым, как показалось мне вначале. Скорее это была правильная четырехгранная пирамида со срезанной верхней частью. Этак до половины срезанной.

— Уже знаете, что это? — поинтересовался мой спутник, кивая на усеченную пирамиду, поросшую травой и тюльпанами, как и все вокруг.

— Могу только догадываться, если честно. Лоурэл лишь загадочно намекнул мне, что я смогу увидеть те самые деревянные дома, что поразили меня на наскальных рисунках, и даже их обитателей.

— А где вы видели наскальные рисунки? — заинтересовался вампир.

— Где–то в этой долине, точно место не назову, мы прилетели туда в полной темноте. Лоурэл хотел, чтоб я скопировала для него ряд фрагментов, говорил, они могут помочь при датировке…

— Так вы еще и рисуете?

— В основном рисую. А знания надеюсь получить здесь. Разумеется, если вы не будете категорически против моего участия в данной экспедиции.

— Ну, если вашему покровителю удастся утихомирить взбудораженную вашим появлением молодежь, я не вижу причин настаивать на вашем отъезде. Вы весьма… необычны. Я бывал за Бездной, даже работал куратором некоторое время. Вы не похожи на тех, с кем мне доводилось общаться. Так что я могу понять Лоурэла, привезшего вас сюда.

— Увезшего меня оттуда, вы имели в виду? — чуть усмехаюсь. Да, роль Лоу во всей этой истории выглядит предельно логично: обнаружил человечку, не вписывающуюся в рамки созданного общества и из этого общества ее изъял. Фокус «по великой любви» не прошел, пришлось расплачиваться не собой, а потаканием моим «научным интересам». — Так вы хотели рассказать мне, что это за холм. Он ведь рукотворный, я верно полагаю?

— Да, и представляет собой тот самый «деревянный дом», что обещал вам ваш покровитель. И даже вместе с жильцами. Это дом мертвых, — пояснил в ответ на мой вопросительный взгляд. — Мы называем подобные сооружения склепами. В отличие от курганов, бытовавших на данной территории в более раннюю эпоху, склепы содержат в себе массовые захоронения, доходящие порой до сотни человек…